Мавзолей Сайф-ад-Дина Бахарзи

Путь к святыне

Мавзолей Сайф ад-Дина Бахарзи расположен на территории суфийской ханаки (XIII в.) в пригороде Бухары - Фатхабаде. В здании мавзолея находится гурхона (усыпальница) с изумительным по красоте надгробием и зиаратхона (комната для поминовений). Сам Сайф ад-Дина Бахарзи был учеником и последователем Наджм ад-дина Кубры (основоположника суфийского тариката - Кубравия), главным шейхом в общине Фатхабада. В ханаке проповедовались идеи Кубравии - ограничение, постоянное поминание Бога, пост, терпеливость, молчание, уединение.

Ночь опускалась на Землю плавно и неторопливо, как это обычно и бывает в Азии летом. Сначала солнечный диск низко склонился над горизонтом, и небо приобрело багровый оттенок. Но даже когда солнце уже полностью скрылось, вокруг было светло почти как днем, и ничто не напоминало о наступающей ночи. Конечно, так долго продолжаться не могло, и сперва медленно, затем все ускоряясь и ускоряясь, бескрайние поля с редкими деревьями и саму дорогу, по которой неторопливо и размеренно шел путник, накрыло черное бархатное покрывало ночи.

Когда же путник достиг кишлака (поселение), воздух буквально взорвался от лая собак. Мохнатые бестии, весь долгий жаркий день изнывавшие от зноя в тени, будто решили компенсировать хозяевам свое бездействие. Но, впрочем, ни одна не пыталась накинуться на путника всерьез. Собаки достаточно долго живут с человеком, чтобы понимать, где у двуногих пролегает собственная территория, которую необходимо охранять, а где нейтральная, путь на которую свободен для всех желающих. Пока же путник остановился на краю селения, пытаясь что-то разглядеть в кромешной темноте. Увидев, наконец, то, что ему нужно, он двинулся в сторону мазанки, из открытой двери которой мягко плескал свет от открытого огня.

В чайхане посетителей почти не было, только в одном углу склонились за трапезой трое сезонных рабочих, да в другом, развалившись на курпачах (национальных матрасах) и отхлебывая из пиал обжигающе горячий чай, тихо беседовали двое мужчин и мальчик лет десяти. В глубине виднелась небольшая печь, подле которой стоял древний обшарпанный стол, уставленный различной, видавшей виды кухонной утварью. Освещалось пространство двумя старыми керосиновыми лампами, настолько закопченными, что свет от них, не успевая добраться во все углы, истончался и погибал. Потолок также был покрыт толстым слоем копоти, копившейся тут, по-видимому, еще со времен мироздания. Местами в потолке зияли прорехи, через которые можно было созерцать звезды или луну.

В чайхане посетителей почти не было, только в одном углу склонились за трапезой трое сезонных рабочих, да в другом, развалившись на курпачах (национальных матрасах) и отхлебывая из пиал обжигающе горячий чай, тихо беседовали двое мужчин и мальчик лет десяти. В глубине виднелась небольшая печь, подле которой стоял древний обшарпанный стол, уставленный различной, видавшей виды кухонной утварью. Освещалось пространство двумя старыми керосиновыми лампами, настолько закопченными, что свет от них, не успевая добраться во все углы, истончался и погибал. Потолок также был покрыт толстым слоем копоти, копившейся тут, по-видимому, еще со времен мироздания. Местами в потолке зияли прорехи, через которые можно было созерцать звезды или луну.

Один из мужчин встал, приложил в приветствии руку к груди и, подскочив к страннику, провел его за дастархан, где до этого сидел сам. Затем он быстро принес чайник горячего зеленого чая и, наполнив до половины пиалу, подал ее гостю. Не спеша, гость развязал мешок, висевший у него на плече, и извлек оттуда половинку сухой лепешки. Он аккуратно принялся отламывать от лепешки по кусочку, отмачивать их в чае и отправлять в рот. Когда он жевал, взгляд его был направлен на мальчика, сидевшего напротив, но создавалось впечатление, будто молчаливый гость смотрит сквозь него. В течение трапезы ни гость, ни остальные посетители не проронили ни слова. Когда же исчез последний кусочек лепешки, путник сложил руки лодочкой, прошептал молитву и провел руками по лицу. Сохраняя тишину, все повторили его действия. Так же молчаливо гость покинул чайхану. И так же уважительно проводил его хозяин.

Когда же он вернулся за дастархан, то встретил недоуменные лица мальчика и мужчины. Хозяин наполнил пиалы гостей чаем и, поглядев на них, начал рассказывать.

- Эта чайхана досталась мне от моего отца, который в свою очередь получил ее от моего деда. Как видите, наш кишлак находится довольно далеко от крупных дорог, и чужих здесь практически не бывает. Вот и вы, если б не заблудились, вряд ли заглянули бы сюда. Путник же, который вам, вероятно, показался очень странным - суфий. Неизвестно откуда он родом, знаю лишь то, что каждый год летом он проходит через эти места и заглядывает в мою чайхану. Причем, заходил он сюда и когда мой дед был еще молодым. Приходя, странник всегда сохранял молчание, кушал и уходил. Когда же дедушка однажды спросил его, не нужно ли ему что-то еще, гость посмотрел на него и, покачав головой, которая уже тогда была седой, улыбнулся.
- Как же вы узнали, что он суфий? - перебил хозяина мужчина.
- Отец однажды предложил проводить его. Путник ничего не ответил, но отец посчитал это за согласие. И когда к утру они добрались до Бухары и повернули в сторону касаба (пригород) Фатхабад, отец догадался, куда они направляются. Ведь еще в древности в пригороде Фатхабад была ханака - вроде приюта для дервишей. Там же расположен мавзолей суфия Сайф ад-Дина Бахарзи. Это святое место. Сам суфий Сайф ад-Дин Бахарзи был очень мудрым человеком. Как вы знаете, суфизм занимает определенное место в религии. Не являясь приверженцами одного конкретного вероисповедания, суфии веками впитывали мудрость и созидательные идеи каждого из них. За великую мудрость суфия Сайф ад-Дина Бахарзи даже называли «шейх шейхов мира». После его смерти мавзолей стал очень важной святыней. Многие верующие совершают туда паломничество. И не только паломники, но и туристы со всего мира приезжают посмотреть на место захоронения святого. Находясь там, можно полюбоваться на мавзолей Буян-Кулихана, который был очень набожным человеком и последователем суфия Сайф ад-Дина. Отец рассказывал, что мавзолей очень красивый. Может быть, вы и не зря заблудились… Стоит и вам посетить это святое место. А на сегодня уже достаточно рассказов. Вон, сын ваш уже носом клюет, да и мне завтра вставать с рассветом.

Пожелав всем доброй ночи, чайханщик постелил гостям во дворе на айване и зашел в дом. Улегшись рядом с отцом, мальчик долго еще ощущал прикосновение теплого летнего ветерка, который, пробежавшись по волосам, уносился дальше, может быть, чтобы проводить того путника, бредущего по дороге.

Александр Якимов

Фотографии:

смотреть все фото »»

© Авторство материала принадлежит компании «Central Asia Travel».
Копирование и использование данного материала – только с разрешения автора.